За тридевять земель, в тридесятом
государстве жил - был царь с царицею; детей у них не было. Поехал царь
по чужим землям, по дальним сторонам, долгое время домой не бывал; на ту
пору родила ему царица сына, Ивана - царевича, а царь про то и не
ведает. Стал он держать путь в свое государство, стал подъезжать к
своей земле, а день - то был жаркий - жаркий, солнце так и пекло! И
напала на него жажда великая;что ни дать, только бы воды испить!
Осмотрелся кругом и видит невдалеке большое озеро; подъехал к озеру,
слез с коня, прилег на землю и давай глотать студеную воду. Пьет и не
чует беды; а царь морской ухватил его за бороду. - Пусти! - просит
царь. - Не пущу, не смей пить без моего ведома! - Какой хочешь
возьми откуп - только отпусти! - Давай то, чего дома не знаешь. Царь
подумал - подумал... Чего он дома не знает? Кажись, все знает, все ему
ведомо, - и согласился. Попробовал бороду - никто не держит; встал с
земли, сел на коня и поехал восвояси. Вот приезжает домой, царица
встречает его с царевичем, такая радостная, а он как узнал про свое
милое детище, так и залился горькими слезами. Рассказал царице, как и
что с ним было, поплакали вместе, да ведь делать - то нечего, слезами
дела не поправишь. Стали они жить по - старому; а царевич растет
себе да растет, словно тесто на опаре, - не по дням, а по часам, - и
вырос большой. "Сколько ни держать при себе, - думает царь, - а
отдавать надобно: дело неминучее!" Взял Ивана - царевича за руку, привел
прямо к озеру. - Поищи здесь, - говорит, - мой перстень; я
ненароком вчера обронил. Оставил одного царевича, а сам повернул
домой. Стал царевич искать перстень, идет по берегу, и попадается ему
навстречу старушка. - Куда идешь, Иван - царевич? - Отвяжись, не
докучай, старая ведьма! И без тебя досадно. - Ну, оставайся с
богом! И пошла старушка в сторону. ...А Иван - царевич
пораздумался: "За что обругал я старуху? Дай ворочу ее; старые люди
хитры и догадливы! Авось что и доброе скажет". И стал ворочать старушку:
- Воротись, бабушка, да прости мое слово глупое! Ведь я с досады
вымолвил: заставил меня отец перстень искать, хожу - высматриваю, а
перстня нет как нет! - Не за перстнем ты здесь: отдал тебя отец
морскому царю; выйдет морской царь и возьмет тебя с собою в подводное
царство. Горько заплакал царевич. - Не тужи, Иван - царевич!
Будет и на твоей улице праздник; только слушайся меня, старуху. Спрячься
вон за тот куст смородины и притаись тихохонько. Прилетят сюда
двенадцать голубиц - всё красных девиц, а вслед за ними и тринадцатая;
станут в озере купаться; а ты тем временем унеси у последней сорочку и
до тех пор не отдавай, пока не подарит она тебе своего колечка. Если не
сумеешь этого сделать, ты погиб навеки; у морского царя кругом всего
дворца стоит частокол высокий, на целые на десять верст, и на каждой
спице по голове воткнуто; только одна порожняя, не угоди на нее попасть!
Иван - царевич поблагодарил старушку, спрятался за смородиновый
куст и ждет поры - времени. Вдруг прилетают двенадцать голубиц;
ударились о сыру землю и обернулись красными девицами, все до единой
красоты несказанной: ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать!
Поскидали платья и пустились в озеро: играют, плещутся, смеются, песни
поют. Вслед за ними прилетела и тринадцатая голубица; ударилась о
сыру землю, обернулась красной девицей, сбросила с белого тела сорочку и
пошла купаться; и была она всех пригожее, всех красивее! Долго Иван
- царевич не мог отвести очей своих, долго на нее заглядывался да
припоминал, что говорила ему старуха, подкрался тихонько и унес сорочку.
Вышла из воды красная девица, хватилась - нет сорочки, унес кто -
то; бросились все искать; искали, искали - не видать нигде. - Не
ищите, милые сестрицы! Улетайте домой; я сама виновата - недосмотрела,
сама и отвечать буду. Сестрицы - красные девицы ударились о сыру землю,
сделались голубицами, взмахнули крыльями и полетели прочь. Осталась одна
девица, осмотрелась кругом и промолвила: - Кто бы ни был таков, у
кого моя сорочка, выходи сюда; коли старый человек - будешь мне родной
батюшка, коли средних лет - будешь братец любимый, коли ровня мне -
будешь милый друг! Только сказала последнее слово, показался Иван -
царевич. Подала она ему золотое колечко и говорит: - Ах, Иван -
царевич! Что давно не приходил? Морской царь на тебя гневается. Вот
дорога, что ведет в подводное царство; ступай по ней смело! Там и меня
найдешь; ведь я дочь морского царя, Василиса Премудрая. Обернулась
Василиса Премудрая голубкою и улетела от царевича. А Иван - царевич
отправился в подводное царство; видит - и там свет такой же, как у нас; и
там поля, и луга, и рощи зеленые, и солнышко греет. Приходит он к
морскому царю. Закричал на него морской царь: - Что так долго не
бывал? За вину твою вот тебе служба: есть у меня пустошь на тридцать
верст и в длину и поперек - одни рвы, буераки да каменье острое! Чтоб к
завтрему было там как ладонь гладко, и была бы рожь посеяна, и выросла б
к раннему утру так высока, чтобы в ней галка могла схорониться. Если
того не сделаешь - голова твоя с плеч долой! Идет Иван - царевич от
морского царя, сам слезами обливается. Увидала его в окно из своего
терема высокого Василиса Премудрая и спрашивает: - Здравствуй, Иван -
царевич! Что слезами обливаешься? - Как же мне не плакать? -
отвечает царевич. - Заставил меня царь морской за одну ночь сровнять
рвы, буераки и каменья острые и засеять рожью, чтоб к утру она выросла и
могла в ней галка спрятаться. - Это не беда, беда впереди будет.
Ложись с богом спать, утро вечера мудренее, все будет готово! Лег
спать Иван - царевич, а Василиса Премудрая вышла на крылечко и крикнула
громким голосом: - Гей вы, слуги мои верные! Ровняйте - ка рвы
глубокие, сносите каменья острые, засевайте рожью колосистою, чтоб к
утру поспела. Проснулся на заре Иван - царевич, глянул - все готово:
нет ни рвов, ни буераков, стоит поле как ладонь гладкое, и красуется на
нем рожь - столь высока, что галка схоронится. Пошел к морскому
царю с докладом. - Спасибо тебе, - говорит морской царь, - что сумел
службу сослужить. Вот тебе другая работа: есть у меня триста скирдов, в
каждом скирду по триста копен - все пшеница белоярая; обмолоти мне к
завтрему всю пшеницу чисто - начисто, до единого зернышка, а скирдов не
ломай и снопов не разбивай. Если не сделаешь - голова твоя с плеч долой!
- Слушаю, ваше величество! - сказал Иван - царевич; опять идет по
двору да слезами обливается. - О чем горько плачешь? - спрашивает
его Василиса Премудрая. - Как же мне не плакать? Приказал мне царь
морской за одну ночь все скирды обмолотить, зерна не обронить, а скирдов
не ломать и снопов не разбивать. - Это не беда, беда впереди будет!
Ложись спать с богом; утро вечера мудренее. Царевич лег спать, а
Василиса Премудрая вышла на крылечко и закричала громким голосом: -
Гей вы, муравьи ползучие! Сколько вас на белом свете ни есть - все
ползите сюда и повыберите зерно из батюшкиных скирдов чисто - начисто. Поутру
зовет морской царь Ивана - царевича: - Сослужил ли службу? -
Сослужил, ваше величество! - Пойдем посмотрим. Пришли на гумно -
все скирды стоят нетронуты, пришли в житницы - все закрома полнехоньки
зерном. - Спасибо тебе, брат! - сказал морской царь. - Сделай
мне еще церковь из чистого воску, чтобы к рассвету была готова; это
будет твоя последняя служба. Опять идет Иван - царевич по двору и
слезами умывается. - О чем горько плачешь? - спрашивает его из
высокого терема Василиса Премудрая. - Как мне не плакать, доброму
молодцу? Приказал морской царь за одну ночь сделать церковь из чистого
воску. - Ну, это еще не беда, беда впереди будет. Ложись - ка спать;
утро вечера мудренее. Царевич улегся спать, а Василиса Премудрая
вышла на крылечко и закричала громким голосом: - Гей вы, пчелы
работящие! Сколько вас на белом свете ни есть, все летите стада и
слепите из чистого воску церковь божию, чтоб к утру 'была готова. Поутру
встал Иван - царевич, глянул - стоит церковь из чистого воску, и пошел к
морскому царю с докладом. - Спасибо тебе, Иван - царевич! Каких
слуг у меня ни было, никто не сумел так угодить, как ты. Будь же за то
моим наследником, всего царства сберегателем, выбирай себе любую из
тринадцати дочерей моих в жены. Иван - царевич выбрал Василису
Премудрую; тотчас их обвенчали и на радостях пировали целых три дня. Ни
много ни мало прошло времени, стосковался Иван - царевич по своим
родителям, захотелось ему на святую Русь. - Что так грустен, Иван -
царевич? - Ах, Василиса Премудрая, взгрустнулось по отцу, по матери,
захотелось на святую Русь. - Вот это беда пришла! Если уйдем мы,
будет за нами погоня великая; морской царь разгневается и предаст нас
смерти. Надо ухитряться! Плюнула Василиса Премудрая в трех углах,
заперла двери в своем тереме и побежала с Иваном - царевичем на святую
Русь. На другой день ранехонько приходят посланные от морского царя -
молодых подымать, во дворец к царю звать. Стучатся в двери: -
Проснитеся, пробудитеся! Вас батюшка зовет. - Еще рано, мы не
выспались: приходите после! - отвечает одна слюнка. Вот посланные
ушли, обождали час - другой и опять стучатся: - Не пора - время
спать, пора - время вставать! - Погодите немного: встанем, оденемся!
- отвечает вторая слюнка. В третий раз приходят посланные: -
Царь - де морской гневается, зачем так долго они прохлаждаются. -
Сейчас будем! - отвечает третья слюнка. Подождали - подождали
посланные и давай опять стучаться: нет отклика, вет отзыва! Выломали
двери, а в тереме пусто. Доложили дарю, чаю молодые убежали;
озлобился он и послал за ними погоню великую. А Василиса Премудрая с
Иваном - царевичем уже далеко - далеко! Скачут на борзых конях без
остановки, без роздыху. Ну - ка, Ивав - царевич, припади к сырой
земле да послушай, нет ли погони от морского царя? Иван - царевич
соскочил с коня, припал ухом к сырой землу и говорит: - Слышу я
людскую молвь и конский топ! - Это за нами гонят! - сказала Василиса
Премудрая и тотчас обратила коней зеленым лугом, Ивана - царевича -
старым пастухом, а сама сделалась смирною овечкою. Наезжает погоня: -
Эй, старичок! Не видал ли ты - не проскакал ли здесь добрый молодец с
красной девицей? - Нет, люди добрые, не видал, - отвечает Иван -
царевич, - сорок лет, как пасу на этом месте, - ни одна птица мимо не
пролетывала, ни один зверь мимо не прорыскивал! Воротилась погоня
назад: - Ваше царское величество! Никого в пути не наехали, видали
только: пастух овечку пасет. - Что ж не хватали? Ведь это они были! -
закричал морской царь и послал новую погоню. А Иван - царевич с
Василисою Премудрою давным - давно скачут на борзых конях. - Ну,
Иван - царевич, припади к сырой земле да послушай, нет ли погони от
морского царя? Иван - царевич слез с коня, припал ухом к сырой земле
и говорит: - Слышу я людскую молвь и конский топ. - Это за нами
гонят! - сказала Василиса Премудрая; сама сделалась церковью, Ивана -
царевича обратила стареньким попом, а лошадей - деревьями. Наезжает
погоня: - Эй, батюшка! Не видал ли ты, не проходил ли здесь пастух с
овечкою? - Нет, люди: добрые, не видал; сорок лет тружусь в этой
церкви - ни одна птица мимо не пролетала, ни один зверь мимо не
прорыскивал. Повернула погоня назад: - Ваше царское величество!
Нигде не нашли пастуха с овечкою; только в пути и видели, что церковь да
попа - старика. - Что же вы церковь не разломали, попа не
захватили? Ведь это они самые были! - закричал морской царь и сам
поскакал вдогонь за Иваном - царевичем и Василисою Премудрою. А они
далеко уехали. Опять говорит Василиса Премудрая: - Иван -
царевич! Припади к сырой земле - не слыхать ли погони? Слез Иван -
царевич с коня, припал ухом к сырой земле и говорит: - Слышу я
людскую молвь и конский топ пуще прежнего. - Это сам царь скачет. Оборотила
Василиса Премудрая коней озером, Ивана - царевича - селезнем, а сама
сделалась уткою. Прискакал царь морской к озеру, тотчас догадался,
кто таковы утка и селезень; ударился о сыру землю и обернулся орлом.
Хочет орел убить их до смерти, да не тут - то было: что не разлетится
сверху... вот - вот ударит селезня, а селезень в воду нырнет; вот - вот
ударит утку, а утка в воду нырнет! Бился, бился, так ничего не смог
сделать. Поскакал царь морской в свое подводное царство, а Василиса
Премудрая с Иваном - царевичем выждали доброе время и поехали на святую
Русь. Долго ли, коротко ли, приехали они в тридесятое царство. -
Подожди меня в этом лесочке, - говорит Иван - царевич Василисе
Премудрой, - я пойду доложусь наперед отцу, матери. - Ты меня
забудешь, Иван - царевич! - Нет, не забуду. - Нет, Иван -
царевич, не говори, позабудешь! Вспомни обо мне хоть тогда, как станут
два голубка в окна биться! Пришел Иван - царевич во дворец; увидали
его родители, бросились ему на шею и стали целовать - миловать его; на
радостях позабыл Иван - царевич про Василису Премудрую. Живет день и
другой с отцом, с матерью, а на третий задумал свататься к какой - то
королевне. Василиса Премудрая пошла в город и нанялась к просвирне в
работницы. Стали просвиры готовить; она взяла два кусочка теста,
слепила пару голубков и посадила в печь. - Разгадай, хозяюшка, что
будет из этих голубков? - А что будет? Съедим их - вот и все! -
Нет, не угадала! Открыла Василиса Премудрая печь, отворила окно - и в
ту ж минуту голуби встрепенулися, полетели прямо во дворец и начали
биться в окна; сколько прислуга царская ни старалась, ничем не могла
отогнать прочь. Тут только Иван - царевич вспомнил про Василису
Премудрую, послал гонцов во все концы расспрашивать да разыскивать и
нашел ее у просвирни; взял за руки белые, целовал в уста сахарные,
привел к отцу, к матери, и стали все вместе жить да поживать да добра
наживать.
|